УЧИТЕЛЯ И УЧИТЕЛЯ УЧИТЕЛЕЙ
К построению траекторий преемственности

Борис Докторов
доктор философских наук, профессор,
независимый исследователь, bdoktorov@inbox.ru

Екатерине Петровне Афанасьевой – классному руководителю класса,
окончившего ленинградскую школу № 154 в 1959 году

Благодарю сотрудников архива Айовского университета Дэвида Маккартни (David McCartney) и Катрин Ходсон (Kathryn Hodson), профессора журналистики того же университета Кеннета Старка (Kenneth Starck) и архивариуса Университета Беркли Пат Соуберанис (Pat Soberanis) за неоценимую помощь в сборе материалов, анализируемых в статье. При завершении работы мне оказались в высшей степени полезными замечания и оценки к.ф.н. Андрея Алексеева (Социологический институт РАН, Санкт-Петербург), а также сотрудников Института социологии РАН (Москва) к.ф.н. Наталии Мазлумяновой и д.ф.н., профессора Владимира Ядова.

Огромная благодарность создателям сайта «Гиганты рекламы» [12], они сделали то, о чем еще несколько лет назад нельзя было и мечтать. Теперь каждый может увидеть и услышать Джорджа Гэллапа.

Введение

По ряду формальных признаков эта статья – продолжение серии моих публикаций в «Телескопе», посвященных истории опросов общественного мнения в США и творчеству Джорджа Гэллапа; эти публикации регулярно выходят с 2000 года. Вместе с тем в статье делается попытка по-новому взглянуть на проблемы современной истории российской социологии, регулярно рассматриваемые в журнале в последние два года. Объединение этих разных по предмету и объекту тем, на мой взгляд, представляется вполне естественным, когда речь идет о поиске общих закономерностей развития научного знания.

В настоящей работе создается групповой портрет преподавателей, обучавших психологии студента Айовского университета Джорджа Гэллапа (George Horace Gallup, Jr., 1901–1984). Основная цель, ради которой это делается, имеет историко-науковедческую природу: показать, как происходит передача опыта одних поколений ученых другим в условиях нормального развития науки и, тем самым, осуществляется ее непрерывное движение. Хотя существование подобного механизма передачи теоретических и методических знаний и опыта в науке очевидно, мне не известны работы, в которых материал, полученный в процессе обучения одним студентом, отражал бы связи между несколькими поколениями ученых.

Еще одна цель статьи – методолого-методическая: обращение к творчеству учителей Гэллапа и учителей его учителей позволяет лучше увидеть и глубже понять особенности пути Гэллапа в науку и обнаружить корни его методолого-методических построений и инструментальных решений. Показано, что система шкал, вопросов, применявшихся Гэллапом при измерении общественного мнения, базируется на фундаменте классических исследований по тестированию различных свойств интеллекта, начатых Фрэнсисом Гальтоном (Francis Galton, 1822–1911) и проводившихся тремя первыми поколениями американских психологов.

Работа над материалом, обсуждаемым ниже, началась осенью 2002 года, но так случилось, что он нигде не публиковался. Исходно эта тема представлялась вспомогательной, внутренней: хотелось знать, с каким теоретическим и методическим багажом Гэллап завершил обучение и приступил к самостоятельным научным разработкам. Потом появились новые, внешне более интересные темы, а эта разработка отодвинулась на второй план и, почти завершенная, не была включена в книгу, посвященную истории американских опросов общественного мнения  [2] .

Новый смысл этой работе придали исследования по истории российской социологии советского периода и, в частности, желание понять, в какой мере то, что возникло в период «оттепели», было возрождением дореволюционной и ранней советской социологии, а в какой – самостоятельным процессом [3]. В том числе это относится к исследованиям общественного мнения, начатым в СССР Б.А. Грушиным. В статье о Грушине [1] я писал, что он все начал с «нуля», без опоры на ранний отечественный опыт. А.Г. Здравомыслов, отвечая на вопрос о возникновении постхрущевской социологии, не согласился с моим выводом и отметил: «Профессиональной преемственности с нашими предшественниками 1920-х годов не было: сталинские репрессии прервали эту связь, но все же сохранился некий культурный капитал, который передается и осваивается вместе с переживанием и осмыслением опыта становления личности» [4, с. 4-5]. Против первой части этого суждения возражать невозможно, здесь все ясно. Вторую же его часть я склонен воспринимать не как вывод, но как историко-науковедческую проблему: если такая трансформации культурного капитала в очень специальные профессиональные концепции и навыки действительно была, то каков ее механизм?

Скорее всего в обозримой перспективе будут проведен систематический анализ того, как во второй половине прошлого века советскими социологами осваивался опыт их предшественников, работавших в 1920–1930-е годы. И хотелось бы думать, что метод построения «траекторий преемственности», описанный ниже и использованный при рассмотрении процесса передачи знаний в американской психологии, в том или ином виде может быть полезен при изучении преемственности в российской социологии.

Изучение журналистики и социально-экономических дисциплин

В этом разделе рассматривается источник данных, обсуждаемых в настоящей статье, а также приводится краткая информация о преподавателях, вводивших Гэллапа в небазовые для него учебные дисциплины.

Транскрипт студента Джорджа Гэллапа

Айовский университет (University of Iowa), в городе Айова-Сити (Iowa City), в котором учился Гэллап, был основан 25 февраля 1847 года, всего через 59 дней после рождения самого штата. Первые полсотни книг поступили в библиотеку Университета в 1855 году, а уже через два года она превратилась в одну из крупнейших научных библиотек США, с коллекцией редких книг и архивов мировой значимости, включающей и документы Авраама Линкольна. Во второй половине XIX века при Университете был открыт Музей естественной истории, затем Школа подготовки юристов и отделение медицины, которое вскоре стало одним из крупнейших в стране. Университет первым в штате предоставил равные права учащимся мужчинам и женщинам. В 1858 году Университет начал присваивать своим выпускникам степень бакалавра, а в 1898-м – степень доктора наук (Ph .D ). В 1907 году там была открыта первая в США кафедра педагогики. В целом, в начале XX века Айовский университет считался одним из лучших в стране и сильнейшим на Среднем Западе.

В самом начале моей работе над биографией Гэллапа обнаружилось несовпадение данных разных энциклопедических словарей о том, когда он учился в Айовском университете и какие ученые степени им были получены. Чтобы внести в этот вопрос ясность, я отправил запрос в архив университета. Ответ оказался в высшей степени неожиданным и в значительной мере стимулировавшим все мои последующие исследования жизни и творчества Гэллапа. В конверте находилась ксерокопия 3-х страничного транскрипта (выписка из «личного дела») студента Джорджа Гэллапа, содержащий исчерпывающую информацию о том, какие курсы в какие годы он изучал и как были оценены его знания. Прежде чем перейти к описанию транскрипта, замечу, что мне не известны работы, в которых этого рода документы анализировались с целью «измерения» процесса передачи научного опыта. В моей практике этот метод возник случайно, «из ничего».

Транскрипт открывается графой «Учебное заведение, которое посещал ранее», в ней указано: школа (high school) города Джефферсона – и отмечено, что там Гэллап проучился четыре года.

В Гуманитарный колледж (College of Liberal Arts) Айовского университета Гэллап поступил 26 сентября 1919 года и окончил его 1 февраля 1923 года, получив степень бакалавра гуманитарных наук (Bachelor of Arts). Поступая в Университет, Гэллап хотел стать журналистом, и, если бы это желание у него сохранилось, он мог бы это сделать в начале 1923 года. Его теоретические знания и успешный опыт редактирования университетской газеты позволяли ему найти такую работу. В начале 1920-х Айовский университет не имел полной программы подготовки журналистов, потому студенты завершали образование в других университетах Новой Англии. Этот путь был открыт и для Гэллапа, однако оказалось, что Гэллапу нужен был Айовский университет, а Университету – Гэллап.

В 1923 году в структуре Айовского университета была открыта Школа журналистики и Гэллапу, которому еще не исполнилось 22 лет, предложили там должность преподавателя. Он принял ее и одновременно продолжал учебу в Graduate College (колледж высшей ступени), начав специализироваться по психологии. Время обучения в этом колледже: февраль 1923 года – август 1928 года. В те годы в американских университетах совмещение функций, ролей преподавателя и студента не было редкостью, но и особо широко не практиковалось.

В отличие от российских средних и высших учебных заведений в американских колледжах и университетах нет факультетов, курсов и классов. Студент выбирает свою будущую профессию, и его учебная деятельность регламентируется лишь перечнем обязательных и рекомендуемых предметов. Он сам, консультируясь с советником учебного отдела (counselor), решает, какие предметы из этого перечня будет изучать в течение каждого семестра. Основные семестры – осенне-зимний и зимне-весенний с небольшим перерывом между ними, но есть и летние. Студент имеет право делать перерывы в обучении, может пропустить один или несколько семестров. Потому время обучения в колледже и университете у разных студентов заметно варьируется.

В университетские годы Гэллапа обычно требовалось три-четыре года для получения степени бакалавра, еще 2–2,5 года, чтобы стать магистром, и затем 3–4 года для завершения образования и получения высшей степени – доктора.

Избранная профессия, или главное направление обучения, обозначается словом мэйджор (major). Помимо мэйджора студент может иметь майнор (minor) – это как бы вторая профессия. Получение степени предполагает изучение всех необходимых предметов и сдачу экзаменов, кроме того, студент должен выполнить и защитить свое исследование; майнор обычно включает лишь изучение определенного числа учебных предметов и сдачу экзаменов. Студент может иметь более одного мэйджора и/или майнора, и это – не редкость.

В транскрипте не указан мэйджор, по которому Гэллап получил степень бакалавра. Но в последующие годы его мэйджором была прикладная психология: 9 июня 1925 года он получил степень магистра (Master of Arts) и 23 августа 1928 года – степень доктора наук (Doctor of Philosophy). Кроме того, указаны два майнора: теоретическая психология (Pure Psychology ) и экономика (Economics). Таким образом, на пороге своего 27-летия Гэллап завершил образование, имея высшую в стране научную степень и обладая профессиональной подготовкой в области психологии и экономики. Добавлю, к этому моменту у него был более чем пятилетний стаж преподавания различных журналистских дисциплин и значительный инновационный опыт изучения установок аудитории газеты [2].

Рассмотрению перечня предметов, изучавшихся Гэллапом, предпошлем два общих замечания.

Во-первых, необходимо иметь в виду, что система департаментализации науки и практика размещения различных научных направлений в структуре университетских кафедр, существовавшие в начале прошлого века, значительно отличаются от современных традиций. Так, восемь десятилетий назад психология обычно трактовалась как раздел философии, она лишь завоевывала право называться самостоятельной наукой. В частности, в Айовском университете лишь в 1927 году было создано отделение (кафедра) психологии, а ранее преподавание различных психологических курсов осуществлялось сотрудниками отделения философии.

Во-вторых, транскрипт Гэллапа – это старый рукописный текст. Многое в нем написано с сокращениями и не всегда разборчиво, потому отдельные слова в названиях курсов трудно интерпретировать однозначно, а некоторые вообще не удалось прочесть.

Мне вскоре стало очевидным, что мало знать, какие предметы изучал Гэллап, крайне важно определить, кто их преподавал. Составив список интересующих меня предметов, я отправил новый запрос в архив Айовского университета и через некоторое время получил документ с указанием фамилий и инициалов преподавателей. В некоторых случаях по фамилиям и инициалам можно было отыскать в справочниках и в Интернете базовые данные о заинтересовавших меня ученых, но когда имеешь дело с распространенными фамилиями, типа Knight , Haynes и подобными, найти релевантную информацию практически невозможно. Пришлось вновь обращаться в архив. Хранящаяся у меня переписка показывает, что на расшифровку транскрипта и уточнение имен преподавателей ушло около двух месяцев.

Таблица 1

Профессиональные курсы, изучавшиеся Джорджем Гэллапом в 1920–1928 гг.

В таблице 1 приводятся названия лишь тех предметов, которые соотносились с гэллаповским мэйджором и майнорами. Однако в течение 1919/1920 учебного года Гэллап еще не изучал специальных профессиональных курсов, у него были только предметы, относившиеся к общей подготовке, в частности: английский язык (риторика), испанский язык, история Европы и химия – по этим курсам сдавались экзамены; физкультура и военная подготовка – по ним экзаменов не было.

Американская система образования требует, чтобы студент, помимо профессиональных, взял некоторое число дополнительных курсов по собственному выбору, дающих ему общую ориентацию в науке и культуре. Гэллап выбрал: историю искусства и археологию, музыку современных композиторов и биологию. Он изучал также английскую и американскую литературу XVIII и XIX веков, создание и редактирование текстов, прошел углубленный курс по развитию навыков написания статей.

Исходным было движение в сторону журналистки

Хотя по журналистике у Гэллапа не было степеней, он на протяжении всей жизни был близок к этой области деятельности и знания. Он был профессором журналистики ряда университетов и колледжей, читал ряд курсов в этой области, в течение десятилетий вел газетные колонки, обозревая результаты опросов общественного мнения, имел множество друзей среди ведущих журналистов страны. Изучение общественного мнения трактовалось тогда как новый метод журналистики, а зондажи установок населения финансировались прессовым концерном[2]. В силу сказанного представляется целесообразным рассказать о некоторых сторонах его обучения журналистике.

Интересные, живо написанные воспоминания Чарльтона Лэрда (Charlton Grant Laird, 1901–1984) [15], изучавшего литературу вместе с Гэллапом и позже долгие годы возглавлявшего отделение английского языка в Университете штата Невада, позволяют составить некоторое представление о преподавателях литературы и студентах, учившихся вместе с Гэллапом. Даже эта краткая информация говорит о высоком уровне интеллектуальной культуры, царившей в то время в Университете Айовы. Закономерно, что ряд студентов, учившихся вместе с Гэллапом, стали известными литераторами, журналистами и редакторами популярных изданий.

Одним из тех, кто определял этот уровень, был писатель и исследователь фольклора профессор Эдвин Пайпер (Edwin Ford Piper , 1871–1939) [21], проработавший на кафедре английского языка и литературы с 1905 года до самой смерти. Лэрд, учившийся в дальнейшем в ведущих университетах Америки – Колумбийском, Стэнфордском и Йельском, – писал, что ничего, подобного семинарам Пайпера, он нигде не встречал [15].

В 1921 году в Айовском университете начал преподавать английский язык Фрэнк Мотт (Frank Luther Mott , 1886–1964), известный журналист и теоретик журналистики, награжденный в 1939 году Пулитцеровской премией за исследования истории американских журналов. В фундаментальной монографии по истории американской журналистики Мотт был назван самым выдающимся историком в этой области и одним из наиболее публикуемых авторов. Им было написано (в том числе в соавторстве) свыше 30 книг и огромное число статей [17]. С 1927-го до 1942 года Мотт возглавлял Школу журналистики при Университете.

Вполне вероятно, что Мотт мог определенным образом повлиять на представления Гэллапа (напомним, студента и преподавателя одновременно) о журналистике. Я спросил об этом профессора Кеннета Старка ( Kenneth Starck ), директора Школы журналистики в 1975–1986 и 1990–1996 годах, аналитика, целенаправленно изучавшего айовскую журналистику, и в частности творчество Гэллапа. Он ответил: «…Ваш вопрос о Мотте и Гэллапе очень интересен, особенно мне, поскольку я знал их обоих. Мотт был моим профессором в Университете Миссури. Я не обнаружил свидетельств того, что Гэллап учился у Мотта, но это вполне могло быть. Хотелось бы знать, были ли они знакомы, когда жили в Айове, и если да, то в какой мере. Это еще одна загадка для нас, исследователей» [6]. После этого письма прошло более шести лет, новой информации на эту тему мне не удалось найти, но изучение некоторых аспектов развития айовской прессы 1920-х годов позволяет предполагать, что подобное влияние Мотта на Гэллапа могло иметь место.

С 1921-го по 1930 год в Айовском университете преподавал Джон Т. Фредерик (John Towner Frederick , 1893–1975) – писатель, журналист и издатель литературного журнала The Midland , наиболее читаемого на Среднем Западе страны и в значительной степени формировавшего интеллектуальную и культурную атмосферу Айовы.

Первые уроки газетного редактирования и подготовки прессовой рекламы были получены Гэллапом летом 1921 года от Уильяма Молсби (William Shipman Maulsby , 1890–1976) [15]. Начиная с 1919 года Молсби преподавал журналистику студентам первых лет обучения, его учениками являются несколько поколений айовских журналистов.

Одновременно с Гэллапом учился Маркис Чайлдс (Marquis Childs, 1903–1990), ставший одним из наиболее известных в стране журналистов, лауреатом Пулитцеровской премии. В некрологе, опубликованном ведущей американской газетой The New York Times, говорилось: «Марк Чайлдс жил в самый значительный период американской журналистики – от рузвельтовского Нового курса в 30-х до завершения холодной войны в 90-х. Он в равной мере чувствовал себя дома и на берегах Миссисипи, и на берегах Потомака, описывая все от Тома Сойера до Рональда Рейгана» [18].

Долгие годы дружбы связывали Гэллапа с Брюсом Гоулдом (C . Bruce Gould , 1898–1989) и его женой Беатрис Гоулд (Beatrice Blackmar Gould, 1899–1989). Будучи студентом, Брюс вместе со своим другом Харольдом Андерсоном (Harold Anderson ) создал юмористический журнал Frivol, который пользовался большой популярностью в кампусе и даже приносил прибыль. Андерсон в начале 1930-х активно помогал Гэллапу в организации его Института изучения общественного мнения (The American Institute of Public Opinion ). Деятельность супругов Гоулд оставила значительный след в истории американской журналистики. В течение 27 лет они редактировали Ladies Home Journal, который ввел в культуру и поведение американских женщин множество инновационных элементов. В течении ряда лет журнал имел наибольшее в мире число подписчиков.

История распорядилась весьма своеобразно: в 1965 году была опубликована книга «Разговоры у черты Вечности»: это интервью Брюса Гоулда с – редчайший жанр – его тещей, удивительной судьбы женщиной, которой в то время было 90 лет. Это разговоры о религии и Боге, о смысле жизни. Введение к книге было написано Джорджем Гэллапом. Он отмечал, что книга помогла ему в кристаллизации его собственной религиозной философии [11].

Вместе с Гэллапом изучал литературу и Аллен Рид (Allen Walker Read, 1906–2002), известный американский лингвист, диалектолог, этимолог и лексикограф. В частности, он предложил наиболее правдоподобное объяснение известного во всем мире «OK » [40]. По Риду, впервые это сокращение появилось в газете Boston Morning Post в 1839 году как аббревиатура для o ll k orrect (т. е. all correct). В то время были в моде такого рода юмористические искажения правописания. А в 1940-м «ОК» было взято на вооружение сторонниками Мартина Ван Бурена, восьмого президента США (псевдоним Old Kinderhook – от названия голландского района в Нью-Йорке). «ОК» широко использовалось и многократно обыгрывалось в его второй (неудачной) предвыборной кампании . С этого и началась популярность выражения «ОК» в США, а затем и в мире.

В своих воспоминаниях Лэрд также заметил, что, хотя Гэллап в самом начале обучения воспринимался своим в группе студентов, изучавших английскую литературу, сам он все больше склонялся к журналистике и психологии.

В 1948 году Гэллап стал первым, чей портрет был размещен в Зале Славы Школы журналистики Айовского университета; через год рядом был помещен портрет Чайлдса, а в 1952 и 1953 годах – портреты Брюса и Беатрис Гоулдов. В 1949 году Общество профессиональных журналистов (The Society of Professional Journalists), общенациональная организация, отмечающая высокие стандарты журналистской этики, назвала своим лауреатом Мотта. В 1972 году эта награда была присуждена Гэллапу.

Поскольку тема преемственности является сквозной для настоящей статьи, замечу, что имена Молсби и Мотта знакомы и нынешним студентам Айовского университета; в их честь учреждены стипендии для студентов, отличившихся в определенных направлениях журналистики. В 2007 году Школа журналистики и массовой коммуникации Университета и Организация Гэллапа (Gallup Organization ) учредили Айовскую премию Гэллапа за выдающиеся работы в области журналистики с использованием опросов (Iowa Gallup Award for Excellent Journalism Using Polls).

Знакомство с политическими и экономическими дисциплинами

В 1905 году Джекоб Ван дер Зи (Jacob Van der Zee, 1884–1960) вошел в историю Айовского у ниверситета как первый студент, получивший Rhodes Scholarship – старейшую международную стипендию для выдающихся студентов, позволяющую им завершить образование в Англии, в Оксфордском университете. Эта стипендия была учреждена в 1902 году, и до Дж. Ван дер Зи ее получил лишь один американец. Дж. Ван дер Зи учился в известном Мертон-колледже (Merton College), одном из трех учебных центров, основанных в XIII веке.

Летом 1922 года профессор Дж. Ван дер Зи – крупный специалист в истории политики – читал в Айовском университете курс политических наук. Одним из его студентов был Гэллап; его знания профессор оценил на «А». Что могло вызвать особый интерес студентов к лекциям Ван дер Зи? Вероятно, конкретность в изложении принципов политических исследований. К началу 1920-х годов профессором был опубликован ряд книг по истории и культуре различных групп населения Айовы, поэтому, думается, содержание лекций многие студенты «прикладывали» к прошлому и настоящему своих семей. Ван дер Зи провел исследования этнических общностей: англичан, голландцев, индейцев и францу