ПАРАДОКСЫ СУБЪЕКТИВНОГО

В. Б. Голофаст

Замечание от редакторов сайта

Настоящее эссе Валерия Голофаста (1941-2004) содержит ряд ценных рассуждений, полезных при анализе текстов автобиографического, мемуарного характера. Оно дополняет работы автора, опубликованные на нашем сайте.

Мы благодарим сотрудника Социологического института РАН Олега Борисовича Божкова за предоставленный нам ранее не публиковавшийся текст В.Голофаста.

Проблематизация социокультурных характеристик производителя личного текста, контекста и ситуации его порождения, и, наконец, явное указание на горизонт плотного описания (избранный для изучения слой культуры, регистр, код, теорию) вводят в социологию целую систему социокультурных координат социального взаимодействия. Тем самым отступают в тень модели поведения, социального действия и процессов, которые выстроены в отвлечении от культурных условий их существования, которые их только молчаливо подразумевают как инвариантные рамки происходящего.

Психика, сознание, цель, установки не являются ключом к действию, в лучшем случае они могут оказаться оправдательным аргументом. Коммуникативные и практические намерения автора входят в определение структуры текста (или действия), но это его периферия по сравнению с обиходной структурой, на которую он вынужденно опирается. Вписанность текста (поведения) в тот или иной дискурс (институциональный контекст), структурность, диалогичность (интерактивность, взаимность, иерархия), обусловленность социокультурным пространством-временем, - все это образует множество объяснительных моделей, пространство интерпретаций, в которых субъективное просто испаряется в своей малозначимости, подчиненности, вторичности, вспомогательности. Оно если и нужно, то только для предварительной ориентации постороннего наблюдателя. Для участников же оно само собой разумеется, или, напротив, находится за пределами внимания, понимания и непосредственной заинтересованности.

Основой общежития является давление (использование) социокультурной формы жизни, ее повторяемость, гладкость, непрерывность (преодоление разрывов и пустот), ее полнота и значимость, осмысленность, а не субъективные догадки, смутные ощущения и запредельные эпифеномены души другого.

Внутренняя основа действий человека – это забота о его собственном присутствии в обществе, о его собственных возможностях, способностях, обязательствах, долге и страхах, надеждах и фантазиях, которые все суть внутренние проявления внешних социокультурных средств его существования. Все эти средства человек получает от других в обществе и именно им он обязан своей человечностью, они дисциплинируют его волю и тело, стоят на страже его чувств и мыслей. Автономия человека это социальная сила, благодаря которой он может противостоять своей собственной природе, как и прочим силам природы, в лице конкретных других или анонимных «слепых» сил и обстоятельств. Но автономия человека – это его культурная вооруженность. Даже основные техники тела культурно специфичны, выучены и освоены в общественном окружении, в лоне обиходных моделей тех групп, в которых индивид «вращался», в которых индивид добровольно или вынуждено был интегрирован в своей прошлой жизни. Конечно. они имеют и индивидуальный (локальный, географический и т.п.) коэффициент, что может оказаться важным для некоторых контекстов. Но чаще всего это просто след местной манеры говорить.