Тезисы к концепции биокритическойгерменевтики

Дмитрий Н. Шалин


1.  Биокритическая герменевтика находит свой предмет на пересечении биографии, культуры и теории.  Она изучает эмоционально-соматическую составляющую дискурсивных практик, воплощение знаков в индивидуальном бытие, рас/согласование слова, дела и аффекта в жизни исторических субъектов, и роль авто/биографического нарратива в накоплении и передаче опыта культуры.  

2.  Герменевтика бионарратива исходит из того, что всякое событие разворачивается на перекрестке перспектив, что неотредактированной реальности не существует, и что привилегированная редакция дает нам не вещь в себе, а ее социально-историческую форму существования.  В тоже время биокритическая герменевтика отвергает скептическую деконструкцию с ее отношением к объективной реальности как фикции.  Ее цель – практическая реконструкция объективной реальности как в ее дискурсивных, так и в ее аффективно-соматических и деятельностно-воплощенных формах.

3. Биокритическую герменевтику отличает бережное отношение ко всем редакциям, систематическое сопоставление альтернативных версий с помощью метода обратного (реверсивного) редактирования, пристальное внимание к процессам конфабуляции и само/выборки в бионарративной практике.  Нацеленная на процесс воплощения-развоплощения-перевоплощения, биокритика подчеркивает особую роль редакционной политики, заложенной в основах исторического бытия, и интимную связь перестройки с перенастройкой расстроенного сознания. 

4.  Биокритика ставит вопрос о репрезентативности выборки событий, вошедших в бионарратив.  Независимо от поставленной задачи, биографу и автобиографу приходится отбирать биофакты, и здесь возможны систематические ошибки, связанные с недоучтенными (undersampled) и сверх-представленными (oversampled) событиями/свидетельствами.  Там, где биовыборка/самовыборка репрезентативна, встает вопрос о стохастической природе личности, о жизненном векторе и мере идентичности человека.

5.  В центре внимания биокритической герменевтики соотношение дискурсивных, эмоциональных и поведенческих индикаторов.  Рассогласование между этими знаковыми системами – онтологическая данность бытия, а преодоление кроссмедийных противоречий – основа этической жизни личности.  Биокритическая герменевтика изучает рас/согласованные формы само-объективации и меру не/идентичности субъектов истории.  Ее общая установка – держаться ближе к телу и выделять эмоционально-окрашенное.  Биокритика рассматривает вербально-символический ряд как развоплощенное действо, а поведение (conduct) как семиотическую проводимость (conductivity) тела, опущенного в историю, насыщенного настроениями определенного круга лиц, и воспроизводящего индивида как в его родовой целостности, так и в его биосоциальной неповторимости.

6.  Античные биографы выделяли три области человеческого существования, на которых базируется жизнеописание – vita activа, vita cоntemplativa и vita voluptuosa.  Духовная жизнь человека достаточно хорошо отражена в его письменах и устных преданиях.  Хуже дело обстоит с поведением, деятельностью человека, хотя их можно частично восстановить по документам и свидетельствам современников.  И совсем плохо с эмоциями, страстями, плотскими отправлениями.  Жизнь плоти – деликатный предмет для биокритика, поскольку он затрагивает табуированные стороны жизни человека.  При обсуждении вопросов такого рода следует руководствоваться принципом значимости – связи биофакта с общими задачами исследования и его роли в понимании объекта биокритического исследования и исторических условий его существования. 

7.  Центральной для биокритической методологии является проблема источников биореконструкции.  Разноголосые документы – архивы, мемуары, интервью, дневники, переписка, автобиографии – расширяют возможности триангуляции, сопоставления воспоминаний разных участников событий.  Когда значительная часть документов отсутствует или недоступна биокритику, с особой остротой встает вопрос о природе лакун и тенденциозности сохранившихся документов.  Невозможность отреверсировать существующие редакции смещает акцент интерпретации с личной герменевтики автора к общей редакционной политике времени и культурных стандартов социальной ниши, в которой он находит свои истоки. 

8.  Биографическое событие становится бионарративным фактом по мере осмысления в семиотических формах эпохи.  Сам процесс перехода со-бытия в нарративный факт проблематизируется в биокритике.  Биографемы своего времени исследователь сопоставляет с бионарративными формулами “иного мира”, и тут возможны две крайности: презентизм, связанный с тенденцией проецировать сегодняшние представления на прошлое, и историцизм, отрицающий трансисторические процессы и кумулятивный характер бытия.  Наложение биостандартов и не/сопоставимость бионарративных практик – предмет биокритического осмысления.

9.  Биокритическое изыскание завязано не только на биографию исследуемого, но и исследователя.  Тут мы имеем дело с двойной герменевтикой – субъект и объект познания встречаются в виртуальном пространстве и ведут друг с другом скрытый, а иногда и открытый, диалог.  При этом встает вопрос о сверхзадаче биокритика и автобиокритике, о том, должен ли биокритик открыть собственные архивы, и если да, то, когда.  Исследователь, посвятивший себя изучению архивов других людей и времен, отвечает за сохранение документов своей эпохи, включая собственные архивы. 

10.  В изучении архивных материалов недавнего прошлого мы нередко сталкиваемся с нежеланием персоналий или наследников быть объектом изучения, с отказом в доступе к архивам, с требованием исключить неудобные факты из рассмотрения.  В распоряжении биокритика могут оказаться нелицеприятные материалы, касающиеся третьих лиц.  В этой связи возникает вопрос о границах такта и этике в биокритических исследованиях.  В решении этого вопроса биокритик опирается на тезис Вольтера, “К живым мы должны относиться с уважением, мертвым же мы обязаны только истиной”.  При этом понятие истины вводится в контекст редакционной политики времени, связывается с этическими горизонтами эпохи и трансисторическими особенностями дискурса и практики познания истинно(стно)го. 

11.  Человек владеет собственным архивом и может распоряжаться им по своему усмотрению, но он не хозяин своей репутации и у него нет преимущественных прав на мнение о себе других людей.  Полезно сравнить наши представления о репутации и способах ее валидации с практикой иных культур и народов.  Опыт канонизации в религиозных конфессиях (приобщение к лику святых) и практика искоренения памяти об исторических лицах (damnatio memoriae) может прояснить роль парадигматического бионарратива в сохранении исторического опыта.  Изучение античной биографии (Сократ, Иисус Христос) и автобиографии (Сенека, Плутарх, Августин) представляет особый интерес в этом отношении.  С точки зрения биокритики, развитие западной цивилизации можно было бы описать как череду подражаний и комментариев на жизнь Сократа и Христа.

12.  Биокритическая герменевтика изучает взаимосвязь биографического корпуса и творческого наследия автора.  Общее направление научного поиска определяется доминирующими парадигмами и комплексом обстоятельств во многом независящих от ученого, но конкретное решение – и это особенно касается ученых гуманитарного профиля – отражает настроение и опыт исследователя.  Если быт писателя подпитывает литературный процесс, а личный опыт гуманитария/обществоведа влияет на процесс научный, то возможны параллели (и контрасты) между литературоведением и науковедением.  Интересны в этом отношении работы Тынянова, Шкловского и других представителей формальной школы, чьи взгляды на морфологию искусства и скептицизм по поводу биографического метода в литературоведении представляют особый интерес для биокритика.

13.  Биокритическая герменевтика ищет ключ к социальной реконструкции во взаимодействии разума и аффекта, в диалектике воплощения-развоплощения-перевоплощения как взаимоконституирующих аспектах объективной реальности.  Эмоциональные деформации отражают исторические условия, но укоренившиеся настроения в свою очередь тормозят развитие социальных институтов.  Если наши настроения определяют историческое бытие, то перестройка общества возможна только как одновременная трансформация эмоциональной, деятельностной и дискурсивной практики людей данной эпохи.

14.  Демократические институты не прививаются там, где исторически настроенная соматика замешана на нетерпимости, жестокости, чванстве, сарказме и подозрительности; их питательная среда – толерантность, доброта, уважение к личности, чувство юмора, способность доверять.   Авторитаризм и автократия лишаются питательной почвы, когда эмоции становятся интеллигентными, а интеллект достигает эмоционального здоровья.  Изучение аффективно-соматической инфраструктуры общества и редакционной политики бытия, способствующей становлению эмоционально-интеллигентной демократии – задача биокритической герменевтики.